Через час Милован вез её в аэропорт. Оба молчали. Галина, погруженная в свои думы, глядела вперед, ничего не различая.
- Знаете, - вдруг заговорил Милован, - никогда я об этом не говорю... да и с кем. Мой сын... у нас с женой это единственный ребенок... он военный летчик. Когда началась война в Югославии, он принимал участие в этих чудовищных бомбежках... Может быть вы знаете, что они писали на тех бомбах, сбрасываемых на Белград... "Счастливой Пасхи!", "Надеемся, что вам это понравится!", "Ты все ещё хочешь быть сербом?".
Она искоса глянула на своего спутника - его лицо потемнело и стало жестким.
- Цинизм тем более потрясающий, - продолжал он, - что все эти бомбометатели абсолютно ничем не рисковали... Я все понимаю, он - американский летчик... выполнял свой долг и прочее. Фактически Сербия - чужая ему страна, он не был там ни разу, но... он серб! Серб! - выкрикнул он с какой-то яростью. - Вы себе не представляете, как здесь, на Западе, чернили сербов. Их послушать, так Милошевич - это исчадие ада. Только что кровь младенцев не пил... Враньё и враньё, вдалбливаемое в уши обывателей 24 часа в сутки во всех СМИ... Как у вас говорят, вешанье лапши на уши, которую все, как правило, с удовольствием потребляют безо всякой попытки разобраться в сути происходящего... Я не мог простить сыну это участие в избиении своего народа... и до сих пор не могу, хотя прошло столько времени... Но когда я начинаю думать, что именно эта бомба, сброшенная моим сыном... Жена, разумеется, с ним общается... он женат, внуки... А я... я не могу его видеть... Понимаете? И это мой единственный сын. Серб. Убивавший сербов.
- А что говорит отец Паисий? - с сочувствием спросила Галина.
- А что он может сказать?.. "Военный человек подчиняется командованию, его воли здесь нет". Я это и сам знаю... умом. А что мне делать с сердцем, которое не хочет смириться с такой вот казуистикой?! Отец Паисий велел ежедневно делать по десять поклонов, просить у Бога прощения и за своего сына, и за себя, чтобы помог простить...
- Ваш сын - такой же верующий, как вы?
- Нет, - отрывисто произнес Милован. - Если бы!.. Нет... Он стопроцентный американец.
Комментарии
Отправить комментарий