Если же нация способна ощутить угрозу Отечеству как общенациональную беду, то это уже симптом известного духовного строя народа, который определяется тем, что он почитает наиценнейшим. Ибо беда случается не с государством, а именно с Отечеством – понятием, включающим не только и не столько землю и построенную на ней жизнь, но чувство рода, живую сопричастность деяниям предков и судьбе потомков.
Отечество вечно в отличие от государства – преходящей формы, творения рук человеческих, которая наследует предыдущие грехи и накапливает собственные. Государство всегда несовершенно и всегда будет вызывать критику, даже отторжение у части общества. Отечество же – это вечный дар, данный нам для постоянного исторического делания. Подлинное национальное сознание – это не слепое любование, не завышенная самооценка, это – жгучее чувство принадлежности ко всей истории Отечества и его будущему.
В нынешний век скепсиса и нигилизма нелишне помнить, что нация, способная ценить и чтить свою историю, в итоге всегда побеждает и остаётся самостоятельным субъектом мировой истории.
Наполеон, может быть, первым в истории осознал, что невозможно стать правителем мира, не устранив с мирового поля Россию, не лишив её роли великой державы. Россия уже мешала, как будет она мешать в XX и в XXI веках любому, кто мнит управлять миром. Не пожалевшая жизней за Отечество, она уже тогда оказалась силой, равновеликой совокупной мощи Европы.
Можно только пожалеть о том, что взаимное узнавание России и Европы, столкновение и взаимодействие культур, привычек, образа жизни непосредственно и осязаемо происходило в прошлые века тогда, когда русский народ, изгоняя захватчиков и оттесняя их к собственным границам, освобождал и другие страны и народы. Но это очень интересный процесс на самом живом человеческом уровне.
Если во французском языке русские оставили слово «бистро» – быстро, то в русском языке до наших дней сохранилось слово «шаромыжник» – вызывающий жалость проситель, от французского обращения «Шер ами» (Cherami! – Дорогой друг!), с которым замерзающие французы поздней осенью 1812 года, съев уже своих павших лошадей, просили поесть и обогреться.
Слово это, чисто по-русски беззлобно, отражает судьбу завоевателя, который приходит в Россию в блестящем мундире на белом коне, мнив себя правителем мира, а обратно, усеяв русскую равнину своими и нашими мёртвыми телами, возвращается с протянутой рукой, голодный, холодный, жалкий и недоумевающий, зачем он сюда пришёл с оружием… Уроки истории, хотя никого не учат, всё-таки назидательны.
Комментарии
Отправить комментарий