Нью-Йорк. Начало 2000-х. Через час Милован вез её в аэропорт. Оба молчали. Галина, погруженная в свои думы, глядела вперед, ничего не различая. - Знаете, - вдруг заговорил Милован, - никогда я об этом не говорю... да и с кем. Мой сын... у нас с женой это единственный ребенок... он военный летчик. Когда началась война в Югославии, он принимал участие в этих чудовищных бомбежках... Может быть вы знаете, что они писали на тех бомбах, сбрасываемых на Белград... "Счастливой Пасхи!", "Надеемся, что вам это понравится!", "Ты все ещё хочешь быть сербом?". Она искоса глянула на своего спутника - его лицо потемнело и стало жестким. - Цинизм тем более потрясающий, - продолжал он, - что все эти бомбометатели абсолютно ничем не рисковали... Я все понимаю, он - американский летчик... выполнял свой долг и прочее. Фактически Сербия - чужая ему страна, он не был там ни разу, но... он серб! Серб! - выкрикнул он с какой-то яростью. - Вы себе не представляете, к...